Velvichia Wolf

✅Повысили

Кузьмич до треста

Шел, держась за грудь.

Одолевал второй этаж,
Как крепость.


И дернул черт его

Начальство критикнуть

За грубую служебную нелепость.
Хотя начальник


Вспыхнул сгоряча,

Но все ж на критику

Не затаил обиду
И даже вдруг


Повысил Кузьмича —
По-честному!


Не то, чтобы для виду...
Теперь Кузьмич

Работает уже


Не на втором -

На пятом этаже!

Ф. НОСКОВ

г. Калининград

Стихотворение "Повысили". Журнал "Крокодил", Nº 33, 1971 г.

2 days ago | [YT] | 6

Velvichia Wolf

🔥

5 days ago | [YT] | 1

Velvichia Wolf

«Я ВОСКРЕСНУ И СПОЮ..»
4 НОЯБРЯ 1956 года родился Игорь ТАЛЬКОВ, русский поэт, певец и музыкант. В детстве учился игре на баяне, увлекался хоккеем, начиная со старших классов, был участником различных ВИА:
«Былое и думы» (Щёкино), «Фанты» (Тула), «Звездочка» (армия), работал в группах А.
Барыкина, испанского певца Мичела, Людмилы Сенчиной, Стаса Намина, Давида Тухманова («Электроклуб»), а в начале 1988 года создал свою группу «Спасательный круг». Снимался в фильмах
«Князь Серебряный, «За последней чертой».
Постоянно писал стихи и песни. В эстрадной стремнине оголтелой «антисоветчины» конца 80-х-начала 90-х он был одним из флагманов, стараясь, с четырьмя чужими «Георгиями» на груди, быть «белее самых белых», начало же переосмысления стоило ему жизни. По пословице: «В того, кто идёт по стене баррикады, стреляют с обеих её сторон» - Тальков был убит 6 октября 1991 года за кулисами петербургского дворца спорта «Юбилейный», когда там шел концерт звезд советской эстрады... Но, кроме конъюнктурной социально-политической тематики, Игорь был и замечательным лириком.
Песни Талькова исполняли Валерий Леонтьев («Память», «Друзья-товарищи», «Спасательный круг», «Я вернусь»), Эдуард Хиль («Страна детства»), Михаил Боярский («Час до рассвета») и другие артисты.
Именем Талькова названа школа Nº11 в Щекино, в которой он учился. В 1993 году при Международном славянском культурном центре в Москве был открыт музей певца.
Я ВЕРНУСЬ

Я мечтаю вернуться с войны,
На которой родился и рос, На руинах нищей страны
Под дождями из слез.
Но не предан земле тиран,
Объявивший войну стране, И не видно конца и края
Этой войне.
Я пророчить не берусь,
Но точно знаю, что вернусь,
Пусть даже через сто веков, В страну не дураков, а гениев.
И, поверженный в бою, Я воскресну и спою
На первом дне рождения страны, вернувшейся с войны.
А когда затихают бои,
На привале, а не в строю Я о мире и о любви
Сочиняю и пою.
Облегченно вздыхают враги,
А друзья говорят: «Устал ...»
Ошибаются те и другие:
Это - привал.
Привал.
Я завтра снова в бой сорвусь,
Но точно знаю, что вернусь,
Пусть даже через сто веков В страну не дураков, а гениев.
И, поверженный в бою, Я воскресну и спою
На первом дне рождения страны, вернувшейся с войны.
С войны - вернусь.
Вернусь
РОССИЯ
Листая старую тетрадь
Расстрелянного генерала,
Я тщетно силился понять,
Как ты смогла себя отдать
На растерзание вандалам.
Из мрачной глубины веков
Ты поднималась исполином,
Твой Петербург мирил врагов
Высокой доблестью полков
В век золотой Екатерины.
Россия ...
Священной музыкой времен
Над златоглавою Москвою
Струился колокольный звон,
Но, даже самый тихий, он
Кому-то не давал покоя.
А золотые купола
Кому-то черный глаз слепили:
Ты раздражала силы зла
И, видно, так их доняла,
Что ослепить тебя решили,
Россия ...
Разверзлись с треском небеса И с визгом ринулись оттуда,
Срубая головы церквям И славя красного царя
Новоявленные иуды.
Тебя связали кумачом И опустили на колени,
Сверкнул топор над палачом,
А приговор тебе прочел
Кровавый царь - великий ... гений.
Россия ...
Листая старую тетрадь
Расстрелянного генерала,
Я тщетно силился понять,
Как ты смогла себя отдать На растерзание вандалам.
О, генеральская тетрадь,
Забитой правды возрожденье,
Как тяжело тебя читать
Обманутому поколенью.
Россия ...
ЛЕТНИЙ ДОЖДЬ
Память уже не жалит,
Мысли не бьют по рукам,
Я тебя провожаю
К другим берегам.
Ты - перелетная птица,
Счастье ищешь в пути,
Приходишь, чтобы проститься И снова уйти.
Лети.
Летний дождь, летний дождь
Начался сегодня рано.
Летний дождь, летний дождь
Моей души омоет рану.
Мы погрустим с ним вдвоем
У слепого окна.
Летний дождь, летний дождь
Шепчет мне легко и просто,
Что придешь, ты придешь,
Ты придешь, но будет поздно.
Несвоевременность - вечная драма,
Где есть ОН и ОНА.
Ты перестанешь мне сниться
Скоро совсем, а потом
Новой мечтой загорится остывший мой дом.
Что от любви любви не ищут,
Ты с годами поймешь,
Ну а сейчас ты не слышишь и тебя не вернешь.
Летний дождь, летний дождь
Начался сегодня рано.
Летний дождь, летний дождь
Моей души омоет рану.
Мы погрустим с ним вдвоем
У слепого окна.
Летний дождь, летний дождь
Шепчет мне легко и просто,
Что придешь, ты придешь,
Ты придешь, но будет поздно.
Несвоевременность - вечная драма,
Где есть ОН и ОНА.
ЗВЕЗДА
Ты восходила в небе унылом,
Грустившем осенним дождём, И ночь удивилась, когда озарилась
Твоим необычным огнём, И всё ожило, и всё заиграло,
Как будто настала весна
И небо свой цвет, прежний цвет обретало,
Очнувшись от долгого сна.
Светила тогда ты всем заблудшим,
Теплом согревая остывшие души, Звезда.
Звёздочки те, что не проснулись,
Даже во сне к тебе тянулись, звезда.
Но вот пролетели быстрые годы,
Успевшие всё изменить.
И ты так внезапно ушла с небосвода,
Как будто устала светить.
Чем дальше, тем меньше твой свет проникает В сердца полюбивших тебя:
Они понимают - не понимая И любят тебя - нне любя.
Ты светишь себе, себе - и только,
Холодный твой свет не греет нисколько, звезда.
А свет новых звёзд куда вернее,
Всё ярче они, а ты бледнее, звезда.
Звезда...Звезда...
СПАСАТЕЛЬНЫЙ КРУГ
Штормит океан, накалившись от безумных страстей,
Гонит ветер тучи смутных вестей над головой, над головой.
Со дна поднялась и на гребне волн отправилась в путь
Океана потаённая суть плотной стеной, плотной стеной.
Спасательный круг, на тебя одна надежда, мой друг, Ты держи меня, не дай утонуть, океан грозит бедою.
Спасательный круг, ты молитвами моими упруг
И, сжимая осторожно мне грудь, поднимаешь над волною.
Спасательный круг, я вдыхал в тебя труды многих

лет,
Говорят, я крамольный поэт, пусть говорят, Бог им судья.
Придут времена, и подует освежающий бриз, и оценят наш сегодняшний риск
Наши друзья, наши друзья.
Спасательный круг, а пока что потрудись, милый друг,
Ты держи меня, не дай утонуть, океан грозит бедою.
Спасательный круг, ты молитвами моими упруг
И, сжимая осторожно мне грудь, поднимаешь над волною.
Спасательный круг!!!

Источник Владимир Фадеев

1 week ago | [YT] | 17

Velvichia Wolf

Мой ангел, посадка стряхнула листву.
Накрыты масксетью траншеи.
Я болен тобою в этом лесу,
Я видел убитую взрывом лису С осколочной раной на шее.
Мой ангел, мне нужно дожить до утра,
Пока есть солярка во фляжке.
Я видел обглоданный труп кабана,
Сорвавшего нашу растяжку.
Мой ангел, я видел такое, пойми,
Что будет тошнить белым хлебом.
А наших парней я не видел. Они, Зажав автомат, не касаясь земли,
Живыми уходят на небо.

Дмитрий Филиппов

1 week ago | [YT] | 31

Velvichia Wolf

«ПОДДЕРЖИТЕ МЕНЯ! КАК-НИБУДЬ ПОДДЕРЖИТЕ МЕНЯ...»
25 ОКТЯБРЯ 1950 года родился Александр
ЕРЁМЕНКО, русский поэт. . Ерёменко был легендой поколения, «королем поэтов», по праву в честном состязании получившим этот титул еще в начале 80-х. А до этого титула служил на флоте, работал на стройках Дальнего Востока, был моряком и кочегаром, работал на Камчатке, ходил на рыболовном сейнере, в ленинградском порту работал докером.
Еременко написал немного, вошел в русскую поэзию сразу, абсолютно состоявшимся поэтом, его стихи давно стали хрестоматийными, их перевели на все языки, по ним проводят коллоквиумы и защищают диссертации, о его несомненном влиянии на себя говорили и писали многие — от Бориса Рыжего до Игоря Иртеньева, от Юрия Арабова до столпов легендарного «свердловского рока». В 1974 вместе с Алексеем Парщиковым и Иваном Ждановым создал неформальную литературную группу «метаметафористов». Его стихи публиковали журналы «Юность», «Знамя» и другие. На его счету шесть сборников стихов: «Добавление к сопромату»,
«На небеса взобравшийся старатель»,
«Горизонтальная страна» и др. Наиболее полное собрание его сочинений вышло в издательстве книжного магазина «Фаланстер» в 2013 году под названием «Матрос котёнка не обидит». В последние годы он почти не публиковал новые произведения. Скончался Александр Викторович 21 июня 2021 года. Кремирован в Николо-Архангельском крематории. Прах захоронен в ограде Храма святого Великомученика Никиты в селе Никитское (городской округ Домодедово, Московская область)
ХХХ

Я вымираю, все меньше меня остается.
С каждым днем я все реже встречаюсь на площадях.
И последняя мысль моя яростно бьется, как слепая горбуша, влетевшая в дель сгоряча.
А когда я уйду, одинокий, последний из рода, окольцованный гений, невозможный урод, Как тоскливей и глуше светить будет вам год от года Мой пылающий лоб, кисть руки и смеющийся рот.
Улыбаясь в зрачки наведенных вослед кинокамер, кто я был и куда я тащил ваши души дразня?
Вы не слышите, как я кричу вам пустыми зрачками:
Поддержите меня! Как-нибудь поддержите меня.
XXX
Вечер тяжелый, как мокрая губка,
Злые погоды летят, чертыхаясь.
Ходит по кругу гудящая трубка, губ наших попеременно касаясь.
Выпало! Чудо! Блестит переменка!
В комнате вашей с походным убранством мы выпиваем, сдвинув коленки, как пассажиры за преферансом.
Мы пассажиры, стремительный ветер воет и рвет изо рта сигареты.
Вечно транзитен! Проситель не вечен.
Вечен ногами вертящий планеты.
Жми по вербовке, просаживай в карты.
И воскресай в неуютном пространстве.
Прокляты нары. Да здравствуют нарты!
И строганина с шампанским. На насте.
Город — пустыня. Вокзал — обитаем.
Мы, оставляя следы на паркете, в души друг друга с размаху влетаем,
Словно горбуша в японские сети.
XXX
Мы большие и маленькие.
Мы качаемся плавно.
Мы не люди, мы маятники.
Это самое главное.
Мы живем ощущением необычного мига - прохождения линии понимания мира.
Мы живем не из корысти, наша участь известная.
Мы проходим на скорости наслажденье отвесное.
Мы не ставим молчания измеренья четвертого.
з мертвых точках качани; мы действительно мертвые.
Мы качаемся, странствуем, ограничены крайне.
Мы стремимся из крайности в неизбежную крайность.
Предвкушенье фиктивное - к необычному ринуться.
Суждено нам фиксировать только плюсы и минусы.
Только точки молчания, и об этом рассказывать.
А момент понимания суждено нам проскальзывать.
XXX
Все хорошо. Я все понять могу.
Но только не сумею повториться.
Ни в звездах, и ни в рыбах, и ни в птицах.
В учебниках нигде не говорится, что все мы у материи в долгу.
В ударе кисти, в завитке пера ли, но он взойдет, тот волосок спирали, тот завиток во вспыхнувшем мозгу.
Все хорошо. Я все понять могу.
Но только повториться не смогу.
Но только не сумею повториться.
Мне снится луг и осень на лугу.
Мне снится лес и ветка, вся в снегу.
Мне снится лес и желтая лисица бежит, следы роняя на снегу.
ХХХ
«Печатными буквами пишут доносы»...
Закрою глаза и к утру успокоюсь, что все-таки смог этот мальчик курносый назад отразить громыхающий конус.
Сгоревшие в танках вдыхают цветы.
Владелец тарана глядит с этикеток.
По паркам культуры стада статуэток куда-то бредут, раздвигая кусты.
О как я люблю этот гипсовый шок и запрограммированное уродство, где гладкого взгляда пустой лепесток гвоздем проковырен для пущего сходства.
Люблю этих мыслей железобетон и эту глобальную архитектуру, которую можно лишь спьяну иль сдуру принять за ракету или за трон.
В ней только животный болезненный страх гнездится в гранитной химере размаха, где словно титана распахнутый пах дымится ущелье отвесного мрака.
...Наверное смог, если там, где делить положено на два больничное слово, я смог, отделяя одно от другого, одно от другого совсем отделить.
Дай Бог нам здоровья до смерти дожить, до старости длинной, до длинного слова, легко ковыляя от слова до слова, дай Бог нам здоровья до смерти дожить.

Источник Владимир Фадеев

1 week ago | [YT] | 13

Velvichia Wolf

«НАРОД! ВОЗЬМИ ХОТЬ СТРОЧКУ НА ПАМЯТЬ!»
24 ОКТЯБРЯ 1899 года родился Илья СЕЛЬВИНСКИЙ, поэт, прозаик и драматург. Яркие моменты биографии - Перекоп, плавание на «Челюскине», в
BOB - батальонный комиссар, подполковник, две контузии и одно тяжелое ранение.
В 1923 году победил на 1-й Московской олимпиаде поэтов (с участием Маяковского), В 1924-м основал ЛЦК (Литературный центр конструктивистов) и стал фактическим лидером группы конструктивистов, в которую вошли В. Луговской, Э. Багрицкий, Н.
Ушаков, В. Инбер, С 1926 и по 1939 годы в разных издательствах вышли очень разножанровые книги:
«Рекорды» (экспериментальные стихи);
«Улялаевщина» (эпопея); «Записки поэта» (стихотворная повесть); «Пушторг» (роман в стихах, ); «Командарм-2» (трагедия)»; «Умка -
Белый Медведь» (драматическая поэма); «Рыцарь Иоанн» (трагедия). Восторги критики после
«Улялаевщины», травля после «Пушторга», острая стихотворно-публицистическая полемика с
Владимиром Маяковским. Особенная страница творчества - военные произведения. Он писал так яро, что, по словам поэта Льва Озерова, «из ноздрей вылетал огонь»: «Нет! Об этом нельзя словами -/Тут надо рычать! Рыдать!/ Семь тысяч расстрелянных в волчьей яме,/ Заржавленной, как руда...» И в последующих стихах - накал таланта, философии, патриотизма и любви к жизни - вообще и в частности - к женщине, такие же горячие и без грамма цинизма и пошлости.
В послевоенное время Илья Львович вёл семинар в
Литературном институте. Последние годы поэт болел, умер 22 марта 1968 года. Похоронен на Новодевичьем кладбище. На могильной плите выбита строка:

«Народ! Возьми хоть строчку на память!»
Россия... Родина моя, Россия...
Я с каждым днём люблю тебя сильней.
Любая неказистая осина,
Звенящая среди болотных пней,
Ветла какая-нибудь у дороги,
Да и сама дорога впереди
Мне так близки, что только сердце вздрогнет И разольётся нежностью в груди.
Но ведь любить гнездо своё до дрожи
Дано и птице у родимых стрех.
Нет. Есть в России то, что родины дороже,
Что делает её святынею для всех.
Сторонка всякая по-своему красива,
А дедов край везде и всюду мил...
Мы не страну в тебе боготворим, Россия, Ты больше, чем страна: ты - мир!
XXX
А у женщины плечи - женщина,
А у женщины локоть - женщина,
А у женщины речи - женщина,
А у женщины хохот - женщина.
И томясь о венерах Буше, О пленительных ведьмах Ропса, То по звёздам гадал я в душе,
То под дверью бесёнком скребся.
На метле или в пене морей,
Всех чудес на свете милей,
Ты - убежище муки моей, Женщина!
XXX
Что б ни случилось — помни одно:
Стих - тончайший громоотвод!
Любишь стихи - не сорвешься на дно:
Поэзия сыщет, поймет, позовет.
ЖИвИ,
искусства не сторонясь,
Люди без лирики, как столбы.
Участь наша ничтожнее нас:
Человек
выше своей судьбы.
XXX
Уронила девушка перчатку И сказала мне: «Благодарю».
Затомило жалостно и сладко
Душу обреченную мою.
В переулок девушка свернула,
Может быть, уедет в Петроград.
Как она приветливо взглянула, В душу заронила этот взгляд.
Море ждет... Но что мне это море?
Что мне бирюзовая вода,
Если бирюзовинку во взоре
Не увижу больше никогда?
Если с этой маленькой секунды
Знаю — наяву или во сне, -
Все норд-осты, сивера и зунды
Заскулят не в море, а во мне?
А она и думать позабыла...
Полная сиянья и тепла,
Девушка перчатку уронила,
Поблагодарила и ушла.
XXX
Черноглазая казачка
Подковала мне коня.
Серебро с меня спросила,
Труд недорого ценя.
Как зовут тебя, молодка?
А молодка говорит:
Имя ты мое услышишь
Из-под топота копыт.
Из-под топота копыт.
я по улице поехал,
По дороге поскакал.
По тропинке между бурых,
Между серых, между скал.
Маша, Даша, Оля, Зина?
Все как будто не она.
Катя, Катя высекают
Мне подковы скакуна.
И с тех пор хоть шагом еду,
Хоть галопом поскачу,
Катя, Катя, Катерина, Неотвязно я шепчу.
Что за бестолочь такая,
У меня ж другая есть!
Но уж Катю, словно песню,
Из груди брат не известь.
Черноглазая казачка
Подковала мне коня.
Серебро с меня спросила,
Труд недорого ценя.
Как зовут тебя, молодка?
А молодка говорит:
Имя ты мое услышишь
Из под топота копыт.

Источник: Владимир Фадеев

2 weeks ago | [YT] | 14

Velvichia Wolf

«Я ИЗ ЗЕМЛИ, ГДЕ ВСЁ ИНАЧЕ...»
21 октября 1953 года родился Александр
СОПРОВСКИЙ, русский поэт. С детства очень любил читать, но стихов не любил и долго не понимал, зачем они пишутся. А в 16 лет вдруг принялся сочинять их, почувствовав воздух поэзии и связанный с ней особенный способ существования.
В 70-е-80-е учился с перерывами на филологическом и историческом факультетах
Московского университета, в это же время вместе с Сергеем Гандлевским, Бахытом Кенжеевым, Татьяной Полетаевой, Алексеем Цветковым создали литературную группу «Московское Время».
Издавали самиздатскую антологию. В 1982 году из-за публикаций на Западе в максимовском
«Континенте» был отчислен с последнего курса университета. В правоту поэзии он верил безоговорочно. Считал, что во все времена поэзия никому ничего не должна - ею движет личное пристрастие к жизни и любви, к смерти и бессмертию, к истории. За свою короткую жизнь -
Александр Сопровский погиб в автокатастрофе 23 декабря 1990 года, когда ему едва исполнилось 37 лет, злосчастные для русской поэзии 37 лет — он написал книгу стихов и полтора десятка статей.
Одной из них — «О книге Иова» - восхищался
Григорий Померанц - глубиной, «которую освоить удается не скоро и не всем». Только в конце 80-х его стихи начали публиковать в родной стране, а первая книга «Начало прощания» вышла уже после смерти, в 1991-м. Последние два года жизни работал над исследованием о Марксе. В 1997-м и 2008-м вышли ещё две книги Александра Александровича -
«Правота поэта. Стихи и статьи» и «Признание в
любви».
Я из земли, где все иначе, Где всякий занят не собой,
Но вместе все верны задаче:
Разделаться с родной землей.
И город мой - его порядки,
Народ, дома, листва, дожди -
Так отпечатан на сетчатке,
Будто наколот на груди.
Чужой по языку и с виду,
Когда-нибудь, Бог даст, я сам, Ловя гортанью воздух, выйду
Другим навстречу площадям.
Тогда вспорхнет - как будто птица,
Как бы над жертвенником дым -
Надежда жить и объясниться
По чести с племенем чужим.
Но я боюсь за строчки эти,
За каждый выдох или стих.
Само текущее столетье
На вес оценивает их.
А мне судьба всегда грозила,
Что дом построен на песке,
Где все, что нажито и мило,
Уже висит на волоске, И впору сбыться тайной боли,
Сердцебиениям и снам -
Но никогда Господней воли
Размаха не измерить нам.
И только свет Его заката
Предгрозового вдалеке - И сладко так, и страшновато
Забыться сном в Его руке.
XXX
XXX
Как хочется приморской тишины,
Где только рокот мерного наката С подветренным шуршанием сосны
Перекликается подслеповато.
С утра в туман под пенье маяка,
Покойно спится человеку в доме.
Пространства мускулистая рука
Рыбачий берег держит на ладони.
Как будто настежь ветру и штормам
Раскрыт неохраняемый порядок -
Пока со звоном не спадет туман,
Обрызгав иглы тысячями радуг.
И горизонт расчититься готов, И прояснятся в оба направленья
Каркасы перекошенных судов - И мощных дюн пологие скругленья.
Вдоль набережных под вечер поток
Наезжих пар курортного закала.
Веранда бара. Легкий холодок
Искрящегося в сумерках бокала.
Что грустно так, усталая моя?
Повесив нос - развязки не ускоришь.
Я взял бы херес: чистая струя,
Сухая просветвляющая горечь.
И в даль такую делаешься вхож,
Откуда и не возвращаться лучше...
Уж если в мире памяти - на грош,
Так выбирай беспамятство поглуше.
Подкатит - оторваться не могу.
Магическим обзавестись бы словом,
Открыть глаза не этом берегу - И захлебнуться воздухом сосновым.
XXX
XXX
На краю лефортовского провала И вблизи таможен моей отчизны
Я ни в чем не раскаиваюсь нимало,
Повторил бы пройденное, случись мне, -
Лишь бы речка времени намывала
Золотой песок бестолковой жизни.
XXX
Все те, кто ушел за простор, Вернутся, как северный ветер.
Должно быть, я слишком хитер:
Меня не возьмут на рассвете.
Не будет конвоев и плах,
Предсмертных неряшливых строчек,
Ни праздничных белых рубах,
Ни лагеря, ни одиночек.
Ни черных рыданий родни,
Ни каторжной вечной работы.
Длинны мои мирные дни.
Я страшно живуч отчего-то.
Поэтому я додержусь
До первых порывов борея.
Не вовремя кается трус - И трусы просрочили время.
Я знаю, в назначенный день
Протянут мне крепкие пальцы
Пришедшие с ветром скитальцы
С вестями от прежних людей.
XXX
Нас в путь провожали столетние липы,
Да лампа над темным надежным столом,
Да каменных улиц гортанные всхлипы
С нежданно родившимся в камне теплом.
Мазутных пакгаузов лязг на рассвете,
Цветущие шпалы железных дорог,
Ровесников наших послушные дети
Да весен московских гнилой ветерок.
И редко кто был виноват перед нами.
Мы стол покидаем в положенный час.
Но будет о ком тосковать вечерами
Глазастым потомкам, не знающим нас.
Разрушатся времени ржавые звенья,
И, может быть, сделаются оттого
Нужней и бесхитростней наши прозренья,
Отрывки, ошибки, беда, торжество.
Тогда все сольется в прозрачную повесть И выступит, будто роса на траве.
Нас в путь провожает непонятый посвист разбуженной птицы в дождливой листве.

Источник Владимир Фадеев

3 weeks ago | [YT] | 7

Velvichia Wolf

🔥

3 weeks ago | [YT] | 4

Velvichia Wolf

«НА ПЛАНЕТЕ ПОЭЗИИ МЕЖДУ ДВУХ ПОЛЮСОВ…...»
29 СЕНТЯБРЯ 1930 года родился Василий БЕТАКИ, русский поэт, переводчик, литературный критик.
Сын футуриста Павла Бетаки, основателя группы
«Ничевоки» в Ростове. Блокадное детство, два месяца один без умерших родителей в голодном городе. Выжил. Детдом. Учился на Восточном ф-те ЛГу, заочно закончил Литинститут (семинар Антокольского и Татьяны Гнедич). Первая книга стихов «Земное пламя» вышла в 1965 году. Работал учителем, режиссёром самодеятельных театров, инструктором верховой езды, главным методистом Павловского Дворца-музея. Переводил поэзию с английского и немецкого, писал литературные передачи для радио, руководил литобьединением. В 1973 году эмигрировал и жил в парижском пригороде Мёдон. Работал на радио «Свобода» и в журнале «Континент». Был одним из организаторов переправки в СССР запрещённых русских книг, изданных на Западе. Во Франции выпустил восемнадцать книг стихотворений, среди которых «Замыкание времени», «Европа-остров-Париж», «Пятый всадник», книгу статей о современных русских поэтах «Русская поэзия за 30 лет», книгу об 11 забытых поэтах «С неводом по берегу Леты» и восемь книг переводов. Подготовил к изданию книгу
А. Галича «Стихотворения и поэмы» для серии
«Новая библиотека поэта». С 1989 года снова публиковался в России - книги «После нашей эры»,
«Тень времени», «Только сад». Был постоянным автором журнала «Звезда», франкфуртских журналов «Мосты» и «Литературный европеец».
Василий Павлович скончался 23 марта 2013 года во французском городе Осер, по дороге из Парижа на ЮГ...
XXX
•На планете поэзии между двух полюсов -
Два болота, два месива: для «детей», для «отцов»;
Белый полюс и черный, мраморный и конфетный, Гениально-никчемный, и бездарно-газетный.
То сбиваю подошвы о булыжник бесплодный,
Об идеи опошленные и дежурные оды... То -
Как в трухлявой доске тесак, я торчу по колени
B море жидкого скепсиса голубых поколений!
Слева - пестрая пустошь, справа - розовый лак.
Слева - сноб от искусства, справа - просто дурак.
На планете поэзии не ходи к полюсам:
Полюса бесполезны, не расти там лесам.
Слева - моды подлатаные, справа - взвизги «уррра»...
Но идут по экватору мастера, мастера...
XXX
...А завтра я приду опять
Пустые поезда встречать.
Дождь. Отсыреет мой табак.
Опять - вагонов мокрый лак,
Асфальт платформ, и ртутный свет, И поезд, и тебя в нём нет...
_Платформа ждёт.
Из пустоты-
То чемоданы, то зонты, И делает пустой её
Отсутствие твоё...
•И тот же поезд, и вагон, И те же люди - на перрон,
• И кончик стрелки - тот же круг:
А вдруг...
Но тот же дождь, и тот же свет,
Как будто много лет
Я ожиданье берегу.
Я столько ждал,
Что спать смогу!
Уйду и высплюсь, а потом
Вот тут же встану под дождём, И та же стрелка круг замкнет,
_ И поезд снова тот...
И я стою. И свет стоит. И дождь.
• И даже этот ритм,
Как будто пущен фильм кольцом:
Начало склеено с концом,
Как будто осужден всегда
Встречать пустые поезда.
А завтра я приду опять
Пустые поезда встречать...
XXX
Подожди меня, слышишь, планета моя, подожди!
Ведь у нас еще все впереди!
Хоть бывали
И дожди, закрывавшие лица людей, как вуали, И вуали на лицах - холодны и густы, как дожди - Подожди!
Мне б - сквозь зиму навылет, и лето - насквозь, Чтоб отстал самолет, как медлительный лось:
Разве можно сравнить этот гулкий и глупый мотор
С тем, который в груди?
Подожди!
Я увидеть хочу города, где в щербатые лестницы плещет вода,
И такие, где лишь на базаре бывает вода, И такие, где севером пахнут сады...
Подожди -
мы друг другу вполне подошли,
Ты - хорошая, только прошу: покажи
Все цвета твоих карт, все твои города,
Дай увидеть мне их без руин, без вражды - Подожди..
Петербург желто-белый заснул,
Ереван розовеет сквозь седину,
А Голутвин - как будто его подожгли -
Весь в густых красноталах... Подожди, подожди!
Так оранжевы дни Ашхабада,
Так сиреневы в крапинках пестрых мозаики Рима, И стекольно прозрачен Стокгольм, а в Батуми - такие дожди...
Подожди меня, шар голубой, это просто необходимо!
Все узнать, все увидеть позволь...
Как ты годы мотаешь в клубок!
Подожди...
XXX
Кто мы?
•Последняя осень России в венозных ладонях листов….
Клены -
Ослепшие лоси носились в морозных загонах лесов.
А вдуматься в осень
Рассвет отраженный, багровая гниль,
Растила, да бросила ветром сожженых под снежную
пЫЛЬ.
Потомки мыслителей,
Пасынки серой зимы
Kto
Мы?
Откуда ?
Из тени бессонной, где ртутные блики мертвы,
Где чудо
Немного зеленой, пропахшей мазутом травы.
Гранит петербургской Европы, Москвы азиатский базар..
Спартанцы бросали нас в пропасть,
Забыв завязать нам глаза -
И мы воскресаем -
He так, как Христос или Будда -
Откуда?
Куда мы?
К бесплодным пескам ли, к холодному камню
Нордических скал?
Содомы
Оглянутся вслед нам, но бледно
Сверкнет их соленый оскал:
Поймать бы, порвать бы портрет, уходящий из рамы!
_Куда мы?
K. Г.
В безоблачности над гранитной крепостью,
Над клетками дворов
Летящий ангел пойман в перекрестье
Прожекторов.
Распахнутые судорожно крылья
Внутри креста,
И ангел бьется на булавке шпиля, И ночь - пуста.
Молчи и слушай, если ты крылатый,
Как до утра
Еще трубит тревогу ангел, взятый
В прожектора.
XXX
Века рождаются великими.
Стареют - по-особому:
Век начинается религией,
Кончается - фасонами.
Век начинается фронтонами,
Кончается - камеями,
Век начинается титанами,
Кончается - пигмеями.

Источник Владимир Фадеев

1 month ago | [YT] | 6

Velvichia Wolf

СИБИРСКАЯ AXMAOBA
28 СЕНТЯБРЯ 1906 года родилась Елизавета
СТЮАРТ, русская поэтесса, переводчик, драматург, публицист. Русская шотландского дворянского происхождения (что помешало ей получить желаемое филологическое образование), всю жизнь прожившая и посвятившая себя Сибири - родилась в
Томске, а с 1932 года и до конца жизни жила и творила в Новосибирске. Стихи начала писать в 10 лет, а первая «взрослая» книга стихов - «Города будущего» вышла в военном 1943 г., когда она служила в сибирском отделении ТАСС, потом были книги «Второе рождение», «Путь», «Одолень-трава», «Я слышу сердцем», «Солнечная денежка», «Ночные березы», «Лиственница за моим окном»,
«Полынь и солнце», «Зимний праздник», «Моя рябина» и другие - всего 16 сборников. А ещё 25 книг для детей. В конце 1940-х подвергалась критике за «ахматовщину», поскольку их поэтические почерки были похожи, и - в положительном смысле - Елизавету Константиновну называли «сибирской
Ахматовой». Но при этом она создала свой неповторимый поэтический мир - он негромок, но многоцветен и многозвучен. В её лирике, следующей классическим традициям - сибирская тематика, картины природы, философский автобиографизм.
Одно из лучших лирических стихотворений поэтессы
- «За всё спасибо, добрый друг...» - было в 2008 году положено на музыку композитором Иваном Бурляевым и прозвучало романсом в исполнении
Екатерины Климовой в фильме «Мы из будущего». В 2012 году под этот романс фигуристами Татьяной Навкой и Александром Жулиным был исполнен оригинальный танец прощания в рамках телевизионного шоу «Ледниковый период. Кубок профессионалов»
в Новосибирске установлена мемориальная доска
поэтесе.
XXX
За всё спасибо, добрый друг,
За то, что был ты вправду другом,
За тот, в медовых травах луг,
За месяц тоненький над лугом.
За то селенье над рекой,
Куда я шла, забыв про усталь, За чувства, ставшие строкой,
За строки, вызванные чувством.
За нити лёгкого дождя,
Пронизанные солнца светом,
За то, что даже уходя,
Ты всё же был со мной... За это...
За всё тебя благодарю,
За блеск реки, за скрип уключин,
За позднюю мою зарю,
На миг прорезавшую тучи.
За то, что мне любовь твоя Была порой нужнее хлеба...
За то, что выдумала я
Тебя таким, каким ты не был!»
ПАМЯТЬ
Как нелегко молчать заставить память,
А, возвратясь, на пепле и золе
Вновь заложить тот самый первый камень,
Что всех прочнее ляжет на земле.
Как нелегко, все сосчитать могилы,
Не умереть от горя самому.
Как нелегко! Но это всё под силу
Прекрасному народу моему.
РОДИНЕ
Я разную природу понимаю.
И пыль тропинок разных принимаю.
Но лишь тебя я так люблю и знаю И ни на что вовек не променяю.
Не потому, что ты прекрасней многих.
А просто ты живёшь в моей тревоге, В моих решеньях и в моих крушеньях
То как опора, то как утешенье.
Ты для меня начало всех начал.
Твой ветер колыбель мою качал, И вручены мне до скончанья дней Полынь и солнце Родины моей.
XXX
Ни чинов. Ни богатства, ни славы.
Вот и славно - спасибо судьбе.
Быть поэтом нелёгкое право
Я всю жизнь добывала себе.
Не клонилась ни моде в угоду,
Ни в угоду погоде любой,
Потому что в любую погоду Я всегда оставалась собой.
Я - частица особого братства:
Наша крепость в сердцах у людей.
Ни кокетства и ни святотатство
Не водили рукою моей.
Быть поэтом нелёгкое право
Я сама отстояла себе.
Ни чинов, ни богатства, ни славы -
Вот и славно!
Спасибо судьбе!..
ПОСЛЕДНЕЕ СТИХОТВОРЕНИЕ
Спасибо, милый домик над рекой.
За непокой твой и за твой покой,
За длинные бессонницы и сон, И за стихи - земной тебе поклон.
Мне очень труден расставанья миг...
Ты слышишь мой непрозвучавший крик!
Ты слышишь мой невырвавшийся стон!
Ho и за них - земной тебе поклон!
Ты - краткий свет уже в конце пути.
Но я не возвращусь к тебе... Прости.
Я покидаю твой жестокий рай,
Ты только отпусти меня... Прощай!

Источник Владимир Фадеев

1 month ago | [YT] | 14