Ниже я так же рассуждаю о «давлении», стрессе, страхе и т.д.
Мне очевидно, что когда человек говорит, что он испытывает давление, он в сущности сообщает не о давлении, а о себе, о своей способности выдерживать некое присутствие. Давление это не факт, а способ восприятия факта, его интерпретация. Это соотношение между тем, что с человеком происходит, и тем, что он способен о себе в этот момент знать, тем, как и кем он себя переживает. Здесь проходит то, что меня интересует: насколько возможно осознавание происходящего с нами в такие моменты. И что нам о их наступлении сообщает наиболее красноречиво? Конечно тело. Тело реагирует определенным образом: учащается дыхание, ускоряется пульс, возникает физиологический коррелят того, что мы называем волнением. Но назвать это страхом, возбуждением или нервным состоянием, боевой готовностью и тд, значит определить не физиологию, а состояние сознания. Выбор интерпретации происходящего ее концептуализация происходящего - это выбор самого себя. Посмотрим на физиологические корреляты. Через них, можно увидеть, что речь идет о древнем механизме или связке стимул/реакция в виде стратегии: «бей или беги». В момент опасности нервная система запускает выброс адреналина, который отключает второстепенные системы, например пищеварение, поскольку энергия нужна мышцам, вызывает сокращение гладкой мускулатуры кишечника и мочевого пузыря, что приводит к их опорожнению. Эволюционный смысл этих реакций прост: уменьшение веса, чтобы бежать быстрее, и энергосбережение, чтобы направить всю мощность тела на двигательную активность, то есть выживание. Организм делает все, чтобы спастись. Но у нас присутствует рефлексия. Стыд. Разнообразные психологизмы, которыми напичкано неструктурированное сознание. То есть мы способны осознавать, что с нами происходит, и именно это все меняет, поскольку отношение к происходящему- это уже не биология, а позиция. Здесь актуальна тема инструментов, которые это осознаваеие развивают. Изменяют его качество. Пока человек дышит как дышит и называет это просто дыханием, он живет в автоматизме. Где здесь страх, где волнение? Где вообще какие либо эмоции? Человек в состоянии паники или предельного напряжения может, как говорят, обделаться от страха это тот же физиологический механизм. Человек узнающий себя изучающий знает, что в день соревнований или публичного выступления ему заранее нужно позаботиться о том как именно реагирует его организм, но у него нет в этом контексте отрицательных переживаний. Он воспринимает это как нечто естественное. Здесь мы наблюдаем то, что контекст в виде конкретной деятельности определяет интерпретации предельных состояний. Средний человек старается избегать таких состояний, но в среде экстремальной деятельности они естественны. Именно в экстремальных состояниях я сам получал иной взгляд на реакцию тела и на интерпретацию происходящего. И наблюдаю это в взаимодействии с людьми из экстремальной среды. Все вообще можно увидеть на примере рисунка дыхания. Стоит только направить внимание на сам процесс, и дыхание уже изменяется. Тем самым становится очевидно, что дыхание не просто физиологическая функция, а некая форма организации мышления. Организованная форма. Если всматриваться в эту бездну честно открыто и с постоянством становятся видны не разные состояния, а разные знаки в обозначении одного и того же акта присутствия, просто окрашенные по-разному. Различие между ними не в том, как они отражаются в теле, а в том, кто и как в данный момент осознает свое тело и то, что с ним происходит. Отсюда понимание, что практика: не контроль дыхания и не борьба с его помощью с тревогой, с тем как мы реагируем, а способ научится различать, кто называет происходящее и почему именно так. Все техники, методы, формы безусловно важны, но лишь на определенной стадии развития осознавания. Форма без различения превращается в ритуал без содержания. То, что я называю самоуправлением, это не контроль, а игра смыслов, форма внутреннего исследования.
Karma
Продолжение в открытом доступе на boosty.to/dmitryalferev/posts/30a80086-e180-4e0f-a…
Ниже я так же рассуждаю о «давлении», стрессе, страхе и т.д.
Мне очевидно, что когда человек говорит, что он испытывает давление, он в сущности сообщает не о давлении, а о себе, о своей способности выдерживать некое присутствие. Давление это не факт, а способ восприятия факта, его интерпретация. Это соотношение между тем, что с человеком происходит, и тем, что он способен о себе в этот момент знать, тем, как и кем он себя переживает. Здесь проходит то, что меня интересует: насколько возможно осознавание происходящего с нами в такие моменты. И что нам о их наступлении сообщает наиболее красноречиво? Конечно тело.
Тело реагирует определенным образом: учащается дыхание, ускоряется пульс, возникает физиологический коррелят того, что мы называем волнением. Но назвать это страхом, возбуждением или нервным состоянием, боевой готовностью и тд, значит определить не физиологию, а состояние сознания. Выбор интерпретации происходящего ее концептуализация происходящего - это выбор самого себя.
Посмотрим на физиологические корреляты. Через них, можно увидеть, что речь идет о древнем механизме или связке стимул/реакция в виде стратегии: «бей или беги». В момент опасности нервная система запускает выброс адреналина, который отключает второстепенные системы, например пищеварение, поскольку энергия нужна мышцам, вызывает сокращение гладкой мускулатуры кишечника и мочевого пузыря, что приводит к их опорожнению. Эволюционный смысл этих реакций прост: уменьшение веса, чтобы бежать быстрее, и энергосбережение, чтобы направить всю мощность тела на двигательную активность, то есть выживание. Организм делает все, чтобы спастись. Но у нас присутствует рефлексия. Стыд. Разнообразные психологизмы, которыми напичкано неструктурированное сознание.
То есть мы способны осознавать, что с нами происходит, и именно это все меняет, поскольку отношение к происходящему- это уже не биология, а позиция.
Здесь актуальна тема инструментов, которые это осознаваеие развивают. Изменяют его качество. Пока человек дышит как дышит и называет это просто дыханием, он живет в автоматизме. Где здесь страх, где волнение? Где вообще какие либо эмоции? Человек в состоянии паники или предельного напряжения может, как говорят, обделаться от страха это тот же физиологический механизм. Человек узнающий себя изучающий знает, что в день соревнований или публичного выступления ему заранее нужно позаботиться о том как именно реагирует его организм, но у него нет в этом контексте отрицательных переживаний. Он воспринимает это как нечто естественное. Здесь мы наблюдаем то, что контекст в виде конкретной деятельности определяет интерпретации предельных состояний. Средний человек старается избегать таких состояний, но в среде экстремальной деятельности они естественны. Именно в экстремальных состояниях я сам получал иной взгляд на реакцию тела и на интерпретацию происходящего. И наблюдаю это в взаимодействии с людьми из экстремальной среды.
Все вообще можно увидеть на примере рисунка дыхания. Стоит только направить внимание на сам процесс, и дыхание уже изменяется. Тем самым становится очевидно, что дыхание не просто физиологическая функция, а некая форма организации мышления. Организованная форма. Если всматриваться в эту бездну честно открыто и с постоянством становятся видны не разные состояния, а разные знаки в обозначении одного и того же акта присутствия, просто окрашенные по-разному. Различие между ними не в том, как они отражаются в теле, а в том, кто и как в данный момент осознает свое тело и то, что с ним происходит.
Отсюда понимание, что практика: не контроль дыхания и не борьба с его помощью с тревогой, с тем как мы реагируем, а способ научится различать, кто называет происходящее и почему именно так. Все техники, методы, формы безусловно важны, но лишь на определенной стадии развития осознавания. Форма без различения превращается в ритуал без содержания.
То, что я называю самоуправлением, это не контроль, а игра смыслов, форма внутреннего исследования.
1 week ago | [YT] | 4