📜 В России газеты приживались хуже толстых журналов, ещё с XVIII века. Формат газеты предполагает оперативность распространения, там же срочные новости. При наших огромных территориях и плохо развитой транспортной системе быстро развезти газету было невозможно, а сводка месячной давности — радость сомнительная.
Толстые журналы же, преимущественно окололитературные, актуальность вообще не теряли, а распространять их нужно было пару раз в месяц.
В XVIII веке «российская читающая публика — в основном дворянская — предпочитала журналы, ибо ее жизненный уклад еще не требовал оперативной информации со всех уголков страны или мира, характерной для газет. У нее там не было никаких экономических интересов».
Прибавим к этому тот факт, что типографии в условиях ещё полуфеодального общества плохо развиты технически, да и содержать их невыгодно.
Получаем вот что: вплоть до первой половины XIX века ежедневных газет в России не было вообще.
К тому же, политические темы в прессе до эпохи Александра II были запрещены совсем, а во время и после стало «можно, но осторожно». При этом пресса у нас до Александра больше полутора веков-таки существовала. И говорила о политике — но через призму литературы и литературной критики. А жанр рецензии и художественные произведения больше свойственны журналам, не газетам.
Эти два фактора:
а) журналы на нашей почве оказались удобнее газет
б) о политике писать было нельзя
обусловили то, что в России больше всего писали и читали о литературе, а грань между литературой и журналистикой была такой тонкой, что...
Долгое время её и не было.
Поэтому у нас писатель или критик — он ещё и журналист, и лидер общественной борьбы: как за, так и против. Карамзин, Добролюбов, Белинский, Достоевский и иже с ними.
Поэт в России больше, чем поэт, потому что он ещё обязательно журналист.
Восемнадцать против | Анастасия Кругликова
Ещё любопытное из истории журналистики.
📜 В России газеты приживались хуже толстых журналов, ещё с XVIII века. Формат газеты предполагает оперативность распространения, там же срочные новости. При наших огромных территориях и плохо развитой транспортной системе быстро развезти газету было невозможно, а сводка месячной давности — радость сомнительная.
Толстые журналы же, преимущественно окололитературные, актуальность вообще не теряли, а распространять их нужно было пару раз в месяц.
В XVIII веке «российская читающая публика — в основном дворянская — предпочитала журналы, ибо ее жизненный уклад еще не требовал оперативной информации со всех уголков страны или мира, характерной для газет. У нее там не было никаких экономических интересов».
Прибавим к этому тот факт, что типографии в условиях ещё полуфеодального общества плохо развиты технически, да и содержать их невыгодно.
Получаем вот что: вплоть до первой половины XIX века ежедневных газет в России не было вообще.
К тому же, политические темы в прессе до эпохи Александра II были запрещены совсем, а во время и после стало «можно, но осторожно». При этом пресса у нас до Александра больше полутора веков-таки существовала. И говорила о политике — но через призму литературы и литературной критики. А жанр рецензии и художественные произведения больше свойственны журналам, не газетам.
Эти два фактора:
а) журналы на нашей почве оказались удобнее газет
б) о политике писать было нельзя
обусловили то, что в России больше всего писали и читали о литературе, а грань между литературой и журналистикой была такой тонкой, что...
Долгое время её и не было.
Поэтому у нас писатель или критик — он ещё и журналист, и лидер общественной борьбы: как за, так и против. Карамзин, Добролюбов, Белинский, Достоевский и иже с ними.
Поэт в России больше, чем поэт, потому что он ещё обязательно журналист.
1 month ago | [YT] | 27