Жил-был на Руси муж — Федор. Не тужил, не горевал — сайты антернетные пилил да трафик богатым князьям приводил. За труд сей получал долю малую: на хамон заморский хватало, да на кружку пива в трактире по пятницам. Изба его хоть и на отшибе стояла, да почти своя — на деньги ростовщические, под двадцать и один процент, сроком на два века. Женка у него справная, детки малые по лавкам сидят, сушки грызут — всё чин по чину, по-христиански.
Но вот беда пришла нежданная: Царь-батюшка, самодержец грозный, вдруг вожжу под хвост получил и возопил:
— Хочу, мол, идти войной на соседей, и все! А вы, холопы мои верные, соберитесь, дружину составьте! И ты, Федор, не зевай, коли время придёт, на службу явись.
Сидит, стало быть, Федор, и чует сердцем — неладно будет. Недолго думая, схватил он жену с ребятами, да кинулся в путь-дорогу: куда глаза глядят, туда и ступает. И хату бросил, лишь пыль да следы босые остались.
Добежал сперва до Туреччины. Глядит — страна вроде богатая, да хитрая. Хозяева улыбчивые, да всякий норовит гостя обдурить, хоть на копейку. Не стерпел Федор, что дураком его почитают, и подался дальше, до самой Арабии, где средь песков жарких град златой стоит — чудо дивное, не по уму простому.
Там прохлада сама из потолков течёт, золото блестит, самоцветы на стенах вкраплены, рыбы в фонтанах плещутся. А люди — сплошь в белом, на железных колесницах, именуемых Ламброгиниями да Феранями. И вход всюду только богатым дозволен, а холопу вроде Федора — токмо на базаре место.
Вот и стал он, хатами торговать, как умел, да лапшу пришлым на уши вешать. Говорит, мол:
— Купи сей домик, и злато к тебе само потечёт, как мед весенний!
Смекалка русская пригодилась, а совесть где-то по дороге потерялась. Продавал домики пачками — очередь выстраивалась! Жил Федор в довольстве, покуда прошлые покупатели не начали возвращаться да спрашивать:
— Где же доходы, Федор, что тобой обещаны были?
И грозить стали жалобами, да тяжбами долгими. Понял тогда Федя, что дело пахнет палёным, и, не дожидаясь карающей длани, подался странствовать подальше от Арабии басурманской.
И занесла их судьба на остров далёкий — в землю Таиландскую на остров волшебный.. Остров тот не простой, но к большой земле трактом каменным привязан. А людей там — тьма-тьмущая, шум, суета, смех и обман.
Каждую зиму, как в Европах да на Руси стужа придёт, в Таиландию тянутся полчища странников — косточки греть, да кокосом лакомиться.
Только есть у земли той секрет один: всяк, кто въезжает туда, разум оставить должен на границе. И обещают ему:
— Не тужи, странник! По выезду вернём назад — целым, невредимым.
Вот и Федор, не будь дурень, разум сдал при въезде. А совесть-то еще в Арабии забыл. И зажил без них. А семью-то кормить надобно. И пошёл он служить в агентство недвижное, торговать домами райскими.
Да оказалось там всё по-старому, как в Арабии, только странники без разума сами приходят. Чего им ни скажи — всему верят. Тут-то Федор и расцвёл. Отверз лавочку свою, стал контору держать, на железной колеснице из Неметчины рассекать — зовётся она Порашей, будто по-русски звучит.
Жил Федор привольно: по рукам ни с кем не бил. За него и писцы мудрёные у зодчих имелись, что грамоты хитрые сочиняли. Не спросишь. Злато рекою текло, странников всё прибывало, а совести не было, чтоб мешать торговле.
И подумал Федор:
— Вот оно, царство небесное на земле! Без совести, да разума жить — сплошная благодать!
Растолстел он, обрюзг, холопов множество держит, да других хитрости учит:
— Сказывай страннику доверчивому, будто земля тайская злато сама рождает. Вложи в нее рубль — вынешь два! Вот те крест и зуб мне вон если вру.
И по сей день Федор на острове сидит, пузо греет да на чужом горе богатится. Да много таких Федоров ныне разбрелись по Таиландии да и по всему свету..
А суть сказа — проста, как быль житейская:
Кто быстро разбогател и распух от злата — тот, поди, Федор и есть. Без совести живёт, без разума торгует, а внутри пуст — как бубен, что лишь звоном своим гордится.
Тайцы-Португальцы
Сказ третий, как Федор разум да совесть потерял
Жил-был на Руси муж — Федор.
Не тужил, не горевал — сайты антернетные пилил да трафик богатым князьям приводил.
За труд сей получал долю малую: на хамон заморский хватало, да на кружку пива в трактире по пятницам.
Изба его хоть и на отшибе стояла, да почти своя — на деньги ростовщические, под двадцать и один процент, сроком на два века.
Женка у него справная, детки малые по лавкам сидят, сушки грызут — всё чин по чину, по-христиански.
Но вот беда пришла нежданная:
Царь-батюшка, самодержец грозный, вдруг вожжу под хвост получил и возопил:
— Хочу, мол, идти войной на соседей, и все!
А вы, холопы мои верные, соберитесь, дружину составьте!
И ты, Федор, не зевай, коли время придёт, на службу явись.
Сидит, стало быть, Федор, и чует сердцем — неладно будет.
Недолго думая, схватил он жену с ребятами, да кинулся в путь-дорогу: куда глаза глядят, туда и ступает.
И хату бросил, лишь пыль да следы босые остались.
Добежал сперва до Туреччины. Глядит — страна вроде богатая, да хитрая.
Хозяева улыбчивые, да всякий норовит гостя обдурить, хоть на копейку.
Не стерпел Федор, что дураком его почитают, и подался дальше, до самой Арабии, где средь песков жарких град златой стоит — чудо дивное, не по уму простому.
Там прохлада сама из потолков течёт, золото блестит, самоцветы на стенах вкраплены, рыбы в фонтанах плещутся.
А люди — сплошь в белом, на железных колесницах, именуемых Ламброгиниями да Феранями.
И вход всюду только богатым дозволен, а холопу вроде Федора — токмо на базаре место.
Вот и стал он, хатами торговать, как умел, да лапшу пришлым на уши вешать.
Говорит, мол:
— Купи сей домик, и злато к тебе само потечёт, как мед весенний!
Смекалка русская пригодилась, а совесть где-то по дороге потерялась.
Продавал домики пачками — очередь выстраивалась!
Жил Федор в довольстве, покуда прошлые покупатели не начали возвращаться да спрашивать:
— Где же доходы, Федор, что тобой обещаны были?
И грозить стали жалобами, да тяжбами долгими.
Понял тогда Федя, что дело пахнет палёным, и, не дожидаясь карающей длани, подался странствовать подальше от Арабии басурманской.
И занесла их судьба на остров далёкий — в землю Таиландскую на остров волшебный..
Остров тот не простой, но к большой земле трактом каменным привязан.
А людей там — тьма-тьмущая, шум, суета, смех и обман.
Каждую зиму, как в Европах да на Руси стужа придёт, в Таиландию тянутся полчища странников — косточки греть, да кокосом лакомиться.
Только есть у земли той секрет один:
всяк, кто въезжает туда, разум оставить должен на границе.
И обещают ему:
— Не тужи, странник! По выезду вернём назад — целым, невредимым.
Вот и Федор, не будь дурень, разум сдал при въезде. А совесть-то еще в Арабии забыл. И зажил без них.
А семью-то кормить надобно.
И пошёл он служить в агентство недвижное, торговать домами райскими.
Да оказалось там всё по-старому, как в Арабии, только странники без разума сами приходят.
Чего им ни скажи — всему верят.
Тут-то Федор и расцвёл.
Отверз лавочку свою, стал контору держать, на железной колеснице из Неметчины рассекать — зовётся она Порашей, будто по-русски звучит.
Жил Федор привольно: по рукам ни с кем не бил.
За него и писцы мудрёные у зодчих имелись, что грамоты хитрые сочиняли. Не спросишь.
Злато рекою текло, странников всё прибывало, а совести не было, чтоб мешать торговле.
И подумал Федор:
— Вот оно, царство небесное на земле! Без совести, да разума жить — сплошная благодать!
Растолстел он, обрюзг, холопов множество держит, да других хитрости учит:
— Сказывай страннику доверчивому, будто земля тайская злато сама рождает. Вложи в нее рубль — вынешь два! Вот те крест и зуб мне вон если вру.
И по сей день Федор на острове сидит, пузо греет да на чужом горе богатится.
Да много таких Федоров ныне разбрелись по Таиландии да и по всему свету..
А суть сказа — проста, как быль житейская:
Кто быстро разбогател и распух от злата — тот, поди, Федор и есть.
Без совести живёт, без разума торгует, а внутри пуст — как бубен, что лишь звоном своим гордится.
P.S. Все совпадения случайны, а герои вымышлены.
1 month ago | [YT] | 5