Начну так пожалуй тему свободы. «Произвольное мышление: как ум учится быть свободным»
Есть мысли, которые приходят сами. Мы о чём-то вспоминаем, что-то представляем, на что-то реагируем — будто ум живёт своей жизнью. А есть другой тип мышления — когда мы сами решаем, куда смотреть, о чём размышлять, на чём сосредоточиться. Это и есть произвольное мышление: мышление, которое мы выбираем.
На первый взгляд, всё просто — взял и подумал. Но за этой способностью стоит длинная цепочка развития: личного, культурного, даже эволюционного.
Откуда в нас произвольность?
Дам сначала ракурс через психологический дискурс. Психологи называют произвольное мышление одной из высших психических функций. Помню как впервые встретил это описание у Выготского: человек не рождается с этой способностью, он учится ей. Сначала ребёнок слушает взрослого, потом начинает командовать сам себе через речь: "Не трогай!", "Делай вот так!". Постепенно эта речь уходит внутрь — и становится внутренним управлением. Уже не мама говорит «Соберись», а ты сам. И вот тут начинается взросление мышления. Позже нейропсихологи (например, Лурия) выяснили, что произвольность тесно связана с лобными долями мозга — теми участками, которые отвечают за планирование, самоконтроль и долгосрочные цели. Когда мы что-то удерживаем в голове вопреки отвлечениям, принимаем решение не на эмоциях, а осознанно — это всё работа произвольного мышления.
Почему я считаю, что это важно?
Потому что без произвольности ум живёт по инерции. Мы реагируем, оправдываемся, вспоминаем, не замечая, что в этом нет выбора. Произвольное мышление — это когда ты замечаешь, останавливаешься и направляешь. Это не просто «думать», это выбирать, как думать. Но эта способность требует усилий. Мысли будут течь по старым руслам, даже если они ведут в тревогу, самокритику или пустоту. Потому сознательное мышление требует поддержки: намерения, фокуса, паузы. Я бы сказал активного внимания.
Для полноты картины ракурс в русле философии.
Для Канта — это суть разума: не просто знать, но мыслить по правилам, по закону. У Сартра — это основа свободы: мы не просто думаем, мы проектируем смысл, сами выбираем, кем быть. Гуссерль, основатель феноменологии, говорил, что ум может не только воспринимать, но и направлять себя — сознание «берёт в прицел» объект, осмысляет его, удерживает.
Так возникает главное: мышление — это не то, что происходит, а то, что мы делаем.
Собственно Йога
Буддийская, и индуистская йога, буддизм, тхеравады и Махаяны, суфизм, эзотерическое христианство, современные психотехнологии и интегральные методы — содержат в себе как основу обучение внутреннему самоуправлению, активному или в контексте этого ракурса я бы сказал произвольному вниманию. Но дальше происходит интересное, когда практика осознанности становится стабильной, мы начинаем замечать не только сами мысли, но и природу их появления. Даже если мысль была вызвана волевым усилием — например, размышлением над вопросом или намеренным различением — она остаётся движением в поле сознания. Произвольная мысль — это не отсутствие импульса, а заменённый импульс: не от внешнего раздражителя, а от внутреннего намерения. Но сам факт того, что мысль движется, уже выделяет её как нечто вторичное по отношению к осознаванию. Мышление, каким бы направленным ни было, обладает определённой структурой: в нём есть форма, граница, направление, опора на язык. А значит, оно исключает всё, что в этот момент не входит в фокус.
И тут возникает парадокс: чем тоньше и произвольнее мысль, тем яснее видно, что она не есть всё, что есть. Что она не охватывает целое, а лишь указывает на его фрагмент. И тогда возникает сдвиг: интерес перемещается с мысли на само осознавание, в котором эта мысль возникла.
Что такое это осознавание?
Осознавание — это не объект, не мысль, не форма, но то, что делает возможным появление всех форм. Это как экран, на котором разворачивается фильм. Мы можем произвольно выбрать кадр, сюжет, стиль, но экран — всегда до и вне всего.
Продолжение текста в Telegram «Karma пространство практики»
Karma
Начну так пожалуй тему свободы. «Произвольное мышление: как ум учится быть свободным»
Есть мысли, которые приходят сами. Мы о чём-то вспоминаем, что-то представляем, на что-то реагируем — будто ум живёт своей жизнью. А есть другой тип мышления — когда мы сами решаем, куда смотреть, о чём размышлять, на чём сосредоточиться. Это и есть произвольное мышление: мышление, которое мы выбираем.
На первый взгляд, всё просто — взял и подумал. Но за этой способностью стоит длинная цепочка развития: личного, культурного, даже эволюционного.
Откуда в нас произвольность?
Дам сначала ракурс через психологический дискурс. Психологи называют произвольное мышление одной из высших психических функций. Помню как впервые встретил это описание у Выготского: человек не рождается с этой способностью, он учится ей. Сначала ребёнок слушает взрослого, потом начинает командовать сам себе через речь: "Не трогай!", "Делай вот так!". Постепенно эта речь уходит внутрь — и становится внутренним управлением. Уже не мама говорит «Соберись», а ты сам. И вот тут начинается взросление мышления.
Позже нейропсихологи (например, Лурия) выяснили, что произвольность тесно связана с лобными долями мозга — теми участками, которые отвечают за планирование, самоконтроль и долгосрочные цели. Когда мы что-то удерживаем в голове вопреки отвлечениям, принимаем решение не на эмоциях, а осознанно — это всё работа произвольного мышления.
Почему я считаю, что это важно?
Потому что без произвольности ум живёт по инерции. Мы реагируем, оправдываемся, вспоминаем, не замечая, что в этом нет выбора. Произвольное мышление — это когда ты замечаешь, останавливаешься и направляешь. Это не просто «думать», это выбирать, как думать. Но эта способность требует усилий. Мысли будут течь по старым руслам, даже если они ведут в тревогу, самокритику или пустоту. Потому сознательное мышление требует поддержки: намерения, фокуса, паузы. Я бы сказал активного внимания.
Для полноты картины ракурс в русле философии.
Для Канта — это суть разума: не просто знать, но мыслить по правилам, по закону. У Сартра — это основа свободы: мы не просто думаем, мы проектируем смысл, сами выбираем, кем быть. Гуссерль, основатель феноменологии, говорил, что ум может не только воспринимать, но и направлять себя — сознание «берёт в прицел» объект, осмысляет его, удерживает.
Так возникает главное: мышление — это не то, что происходит, а то, что мы делаем.
Собственно Йога
Буддийская, и индуистская йога, буддизм, тхеравады и Махаяны, суфизм, эзотерическое христианство, современные психотехнологии и интегральные методы — содержат в себе как основу обучение внутреннему самоуправлению, активному или в контексте этого ракурса я бы сказал произвольному вниманию.
Но дальше происходит интересное, когда практика осознанности становится стабильной, мы начинаем замечать не только сами мысли, но и природу их появления. Даже если мысль была вызвана волевым усилием — например, размышлением над вопросом или намеренным различением — она остаётся движением в поле сознания. Произвольная мысль — это не отсутствие импульса, а заменённый импульс: не от внешнего раздражителя, а от внутреннего намерения. Но сам факт того, что мысль движется, уже выделяет её как нечто вторичное по отношению к осознаванию. Мышление, каким бы направленным ни было, обладает определённой структурой: в нём есть форма, граница, направление, опора на язык. А значит, оно исключает всё, что в этот момент не входит в фокус.
И тут возникает парадокс: чем тоньше и произвольнее мысль, тем яснее видно, что она не есть всё, что есть. Что она не охватывает целое, а лишь указывает на его фрагмент. И тогда возникает сдвиг: интерес перемещается с мысли на само осознавание, в котором эта мысль возникла.
Что такое это осознавание?
Осознавание — это не объект, не мысль, не форма, но то, что делает возможным появление всех форм. Это как экран, на котором разворачивается фильм. Мы можем произвольно выбрать кадр, сюжет, стиль, но экран — всегда до и вне всего.
Продолжение текста в Telegram «Karma пространство практики»
3 months ago | [YT] | 8